Игра с прикупом

   • Художественные
   • Статьи, очерки, эссе

• Сергей Банцер

- Книги

- Статьи
- Канал на Youtube

   ♦ Кавказская пленница
     ♦ Война и мир (2007)
     ♦ Остров
     ♦ Жестокий романс
     ♦ Место встречи
        изменить нельзя

Фотохудожник
Виктор Игумнов

"Russian virtuosso guitarist"

Знаменитые алмазы

Проклятие Playboy

Хищное творчество

Иллюстрации к роману

"Игра с прикупом"

♦ Сергей Банцер

Игра с прикупом

Выкладывается по главам

На видеороликах будет реклама - увы, для видео я вынужден пользоваться бесплатным хостингом, а там реклама - порождение ехидны. Почему вынужден? "Деньги, денежки, жареные семечки. Были, да ушли, нету ни копеечки"

Кисас

       "– Странная музыка… Саксофон, рояль и оркестр. Я никогда раньше не слышал такой, – сказал Домышленец.
    – Это потому, что эта музыка не для мужчины… Даже, если мужчина её и услышит, он ничего не поймёт. Не почувствует…
    – А для кого, для женщины?
    – Это старая испанская песня, там такие слова, что её должна петь только женщина. Но она не предназначена и для женщины. Одинокая женщина тоже ничего не услышит. Это музыка прикосновения… Когда прикасаются два пути. Пусть, даже…
    Домышленцу показалось, что в голосе Пигулкиной послышались слёзы.
    – …Пусть, даже… мимолётно…
    – Маша, – сказал Домышленец, – а, вот эта фраза, которую саксофон повторяет в конце каждого куплета… Слышишь? Та-та, та-та, та-та… Это… "кисас, кисас, кисас", да?
    – Да, – тихо сказала Пигулкина"

Кисас

Mozortilo and his orchestra

Flash error

Цвитэ тэрэн

– Таких вещей сколько угодно. Только не для всех они подходят.

– Например? – спросил Рагулин.

– Например, вера в тотемы и табу. Тотем – чему поклоняться, табу – что запрещено. Для девственных умов – самое то. Помогает прожить жизнь без лишних заморочек, – сказал Мао. – Пожрать, размножиться и поменьше напрягаться. Что физически, что умственно, что душой – поменьше напрягаться, побольше нажраться.

– Хм, – хмыкнул Рагулин, – рыба не думает, потому, что она и так всё знает?

– Да, "the fish doesn’t think, because the fish knows everything", Игги Поп как всегда был прав, – сказал Мао. – Знаешь, мне пришла в голову мысль, что я знаю немногим больше, чем… ну… вот эти… – Мао кивнул в сторону сдвинутых столов, за которыми сидел Цугундер со своими друзьями.

Там, повинуясь какой-то скрытой закономерности, активная фаза застолья сменилась пассивной, и в наступившей тишине трое девчонок вдруг негромко запели:

Цвіте терен, терен цвіте
      Та й цвіт опадає
      Хто з любов`ю не знається
     Той горя не знає…

Цвитэ тэрэн

Серёга-капитан

"В это время две породистые бэквокалистки, одетые в кожаные лифчики и шорты, растянув губы в пределах, отпущенных им природой, отошли от своих микрофонов и стали танцевать за спиной Шуфутинского чарльстон. Худощавая брюнетка изгибалась и выбрасывала длинные ноги, обутые в мушкетёрские ботфорты так, как будто ей платили сдельно за каждое коленцо. Блондинка же, напротив, лаконично обозначала чарльстоновские движения, но это удивительным образом выглядело красивее и органичнее, чем у её подруги.

Домышленец задумался. Почему блондинка танцует лучше чёрненькой? Ведь та старается больше? А потому, что суть всегда кроется в мелочах. В неуловимых для глаз мелочах, которые блондинка сама не замечает, которым нельзя научиться, и которые у неё получаются лучше просто потому, что её мама, а, может, и прабабушка тоже хорошо танцевали"

Серёга - капитан

Шопениана

Марианна Рыжкина и Николай Цискаридзе

Но никто не думал идти на перерыв. Вместо этого оркестр заиграл новую вещь. Она отличалась от всей предыдущей музыки. Тихая, мягкая и одновременно какая-то необыкновенно пронзительная, заставившая весь зал притихнуть. Кордебалет вообще улёгся на пол и застыл в новой сказочной картинке. А болерун вынес Катерину из-за кулис, поддерживая за спину на высоко поднятых руках. После этого он мягко поставил её на пол и тут-же сразу опять поднял на вытянутых руках.
     Домышленец аж зауважал его. Нет, всё-таки здесь всё без дураков. Даже, если Катерина весит около пятидесяти килограмм, то он же тягает её без остановки, а, главное, как пушинку, без каких-либо видимых усилий. Здоровый хлопец, хоть и в рейтузах. Правда, присмотревшись внимательнее, он заметил, что перед каждым подъёмом наверх Катерина незаметно отталкивается от пола ногой, помогая балеруну.
     А дальше музыка стала ещё более красивой. Похоже, что этот Шопен был всё-таки крутым парнем, а то, что было раньше, ну, типа разогрев, может, и не Шопен то был вовсе.
     Болерун, видимо всё же устав, отступил вглубь сцены, полулежащие девушки синхронно приняли новые позы, а Катерина начала танцевать сама.
    Это было что-то… Домышленец осторожно посмотрел на Пигулкину. Она сидела, подавшись вперёд и закусив нижнюю губу. Ему показалось, что её глаза блестят от слёз. Катерина на носочках, с неестественной быстротой перебирая ногами, побежала спиной вперёд из одного конца сцены в другой. Болерун успевал только прыгать вокруг неё и поддерживать то за руки, то за талию. "Правильно", – злорадно подумал Домышленец, – "Знай своё место".

Шопениана

Когда Рагулин с Мао вошли в зал Кротовой норы, там вовсю шло торжество, посвящённое счастливому освобождению Цугундера. Около музыкального автомата крутилась длинноногая девчонка в мушкетёрских сапогах выше колен.

– Ира, поставь нашу! – кричали ей девчонки, сидевшие за сдвинутыми столами, где происходило чествование Цугундера.
Ира, водившая пальцем, украшенным кроваво-красным маникюром, по строчкам меню, наконец, выбрала "нашу" и поставила автомат на полную мощность.

                  Не воровка, не шалава,
                          Слов таких не знала
                          Не забот и не хлопот,
                          И синяк под глазом,
                        Припаял залётный фраер
                          С Северо-Кавказа.

Не воровка

Бригантина

…В "Кротовой норе" сегодня было особенно шумно. В основном кричали подвыпившие девчонки за столиком, где в компании друзей сидел Цугундер.

Мама Люба!!! Давай, давай!!!

надрывался музыкальный ящик.
Рагулин подошёл к окошку и сказал:
– Двести шампанского.

   – Я поняла тебя, дружище, – подмигнула ему бандерша тётя Наташа и достала из холодильника бутылку, заткнутую пробкой.
   К его удивлению в списке музыкального автомата оказалась "Бригантина". Рагулин сунул в светящийся зев ящика купюру и нажал кнопку. Держа в руке пластмассовый стакан с шампанским, он направился к свободному столику.

             В флибустьерском дальнем синем море
             Бригантина поднимает паруса

Девчонки вдруг притихли и стали слушать странные слова этой незнакомой и, видимо, старинной песни. И даже Цугундер, до этого время от времени издававший звуки, которыми можно было бы озвучивать фильм "Парк Юрского периода", приумолк и сидел, тупо глядя по сторонам выпученными глазами.
Рагулин медленно выпил шампанское и поставил стакан на столик.

Вьётся по ветру Весёлый Роджер
Люди Флинта песенку поют...

    …Хе, хе... А ведь он теперь с ними заодно. Они пираты, а он вредитель социалистической собственности. Или капиталистической…
      И отчего-то в гортани вдруг стал горький комок.
      Может быть оттого, что эту песню когда-то ему пела его молодая мать, как колыбельную…

Бригантина

Ах ты палуба, палуба...

В это время "Чита-дрита", под которую барышни отплясывали кан-кан, закончилась, и к музыкальному ящику подошёл какой-то пьяный интеллигент. Он сунул в пасть автомата купюру и, близоруко щуря слезящиеся глаза, стал выбирать песню. Наконец он нажал кнопку и на неверных ногах вернулся на своё место.

На меня надвигается
По реке битый лёд…

раздалось из ящика.
– Ты знаешь, – сказал Рагулин, – если бы мне предложили назвать мою любимую песню, я бы выбрал эту. Сколько лет… "Коллеги"… А всё нравится.

     Пароход белый, беленький
            Чёрный дым над трубой
            Мы по палубе бегали
          Целовались с тобой

– А… Гена Шпаликов, – грустно усмехнулся Мао. – Ужасно жизнерадостно… Так, что повесился парень в Переделкино на собственном шарфе. До сорока не дотянул.
– Жизнерадостно? Да нет, – тихо сказал Рагулин, – хитрая такая песня…

     Ой, ты палуба, палуба
             Ты меня раскачай,
             Ты печаль мою, палуба,
             Расколи о причал

– Ты, пожалуй, прав, – сказал Мао. – На кого ни посмотри – как талант, так проблемы. Вот взять меня… Ладно, – Мао махнул рукой, – возьмём Генриха и Томаса Маннов.

Ах ты, палуба...

♦ Сергей Банцер

Игра с прикупом

Выкладывается по главам